перевод Владимира Дерксена
„Дорогой вампир, дорогой Влад,
вчера вечером Ильза прислала мне ссылку на твой фильм о твоем занятии спортом и о твоей жизни. Это тронуло меня до слёз. Полагаю, для человечества это большой плюс, что из-за санкций и всей грязи, которую Запад льет на Россию, ты больше не имеешь возможности заниматься международным спортом, но зато снимаешь. Ведь фильмы, а в особенности твой новый фильм — это просто замечательно, это настоящий подарок человечеству.
Всего тебе наилучшего!»
В субботу я ждал визита. У меня была назначена встреча с человеком, которого до этого я видел только однажды да и то мельком. Это было во время Хэллоуина. Я сидел в одном из пермских баров. Вдруг в бар вошёл вампир. Бледное лицо, длинные заостренные кончики ушей… Возможно, на нем были даже следы крови. Но прежде всего у этого вампира была очень необычная физиономия. Он подошел ко мне. Оказалось, что он видел меня в фильме Алексея Романова и всё такое…
Этот вампир вышел со мной на связь несколько дней назад. Вопрос заключался в том, что он хотел бы использовать мою музыку для своего фильма, который он снял где-то здесь на Урале в буддийском монастыре. Я спросил своего партнёра по дуэту Матиаса, не против ли он предоставить нашу музыку совершенно неизвестному проекту. В большинстве случаев у нас возникают проблемы с авторскими правами на нашу музыку, которая преподносится здесь как «моя»… Получив его согласие, я пригласил вампира на встречу.
Он хотел приехать в субботу из Перми на автобусе, затем пройти от остановки до меня еще около пяти километров. Но затем с большим сожалением он отменил этот вариант, так как в субботу нет позднего обратного рейса до Перми, и после 10-километровой прогулки ради встречи со мной шансов уехать нет… Недолго думая, я скорректировал свои планы. Мой давний очень хороший сосед как раз собирался в Пермь по делам. И я, благодаря ему, в воскресенье оказался в городе и пришел к вампиру домой.
Он спускается, открывает дверь, и что я вижу – нет руки ни слева, ни справа. Нет даже культи, как у жертвы талидомида. Нет ничего. Отлично…
Поднимаемся в его небольшую квартирку. Там находятся его подруга и редактор, все трое совсем юные, по возрасту годятся мне в дети. Замечательные осознанные открытые молодые люди. После короткого бла-бла мы смотрим фильм, для которого нужна музыка, и этот фильм меня сильно поражает. Тихий, спокойный, напряженный, нежный… Снято при минус 40° где-то в тайге. В этом фильме показаны люди с такой особенной энергетикой и харизмой, каких я, наверное, никогда не встречал в Германии.
Я был глубоко тронут, предоставляя музыку вампиру, которого, кстати, зовут Влад. И она, по-моему, довольно неплохо подходит к этому фильму…
Это было потрясающее время, проведённое с Владом – вампиром и гениальным режиссёром, который был студентом у «моего» Алексея Романова, снимавшего обо мне фильмы.
Очень довольный этим замечательным днем, сижу у себя в Любимово вечерком, с удовольствием посасываю бутылочку оригинального „Кульмбахер Лагер-ад“, которое теперь тоже появилось в Перми и продается между светлым и тёмным „Леффе трипель“, несмотря на санкции. И вдруг я получаю от моей дорогой Ильзы сообщение и в нем ссылку. Вы только посмотрите, это просто взрывает мой мозг.
Мой дорогой юный вампир, который в возрасте трех-четырех лет от контакта с электричеством высокого напряжения на окруженной заснеженным забором электроподстанции потерял обе руки, является семикратным чемпионом мира по тхэквондо на Паралимпийских соревнованиях. А, поскольку так называемая ценностная установка запада наложила санкции на всё, что только возможно, Влад-вампир больше не может продолжать свою спортивную карьеру на прежнем уровне, и поэтому снимает фильмы.
Я смотрю этот фильм и во мне рождается невероятная благодарность за то, какие удивительные вещи мне позволено испытать в этой жизни. Что за прекрасные люди, с такой удивительной энергетикой – ярчайшая противоположность глупой немецкой поговорке: „Лучше терпеть лишения, чем остаться без рук“. Какой контраст с установкой, привезенной мной из Германии. И это только периферия.